Interior + design

Блестящий старт

Российский культурно-православный центр будет в Париже. Проектирует команда, среди руководителей которой – Михаил Крымов, архитектор и главный редактор «И+Д. 100% OFFICE».

С Михаилом Крымовым мы позна­комились два года назад. Тогда никто не мог предположить, что он, вме­сте с командой единомышленни­ков, выиграет международный кон­курс на беспрецедентный для Рос­сии объект — Культурно-духовный центр на набережной Бранли, неда­леко от Эйфелевой башни. Проект московской мастерской Arch Group и французского архитектора Ману­эля Нуньеса-Яновского объявлен победителем в конце марта 2011 года. Строительство начнут в январе 2012- го, чтобы сдать объект к 2014 году. 
• Михаил: «О конкурсе мы узнали в последний момент: с нами связалось одно молодое парижское бюро за неделю до окончания первого тура. В итоге мы проектировали самостоя­тельно и, выиграв, с радостью при­нимали их поздравления. Конкурс был открытым, но войти в него воз­можно было только с западным пар­тнером (среди условий фигурирова­ло наличие французской лицензии и страховки). Заинтересовала задача: создание современного культурно­го комплекса в Европе. Она казалась сложной, противоречивой и мас­штабной. Мы искали, сутки напро­лет спорили с Алексеем, пока не выбрали идею покрова — решение, объединяющее культурный центр и храм, новое и традиционное. Пер­вые эскизы показали Мануэлю, с которым у нас общие друзья. Сра­зу пошла совместная интенсивная работа. Выход в финал стал возмож­ностью развить концепцию, на это появилось наконец хоть какое-то время». О работе жюри рассказывает 
Андрей Боков, президент Союза архи­текторов России, академик РААСН: «Я был одним из 15 человек (8 пред­ставителей России и 7 — Франции), которые вошли в жюри. Возглав­лял его Владимир Игоревич Кожин, Управляющий делами Президента РФ (см. состав жюри на udprf.ru. —Прим. ред.). Экспертиза всех проектов была доверена Nexity, компании, ответ­ственной за организацию конкурса в целом. Ограничения и условия сфор­мулированы и строго контролировались экспертами. Все концепции, допущенные во 2-й тур, получили их заключение на соответствие тре­бованиям действующего регламента городской застройки Парижа. Кон­курс по форме был справедливым. Сам факт его проведения для России (где по-прежнему действует 94-ФЗ) принципиально важен. Первый — открытый этап, второй — для фина­листов. 400 заявок, 104 концепции (порядка 80 из Европы и только около 20 из России). Десять вышли в финал, при этом 5 из них были российскими, 5 — зарубежными (несколько всемир­но известных команд, по сведениям, не прошли во 2-й тур). Такое распре­деление, что существенно, не было специальным решением. 
Финал конкурса отразил реальное состояние профессии. Он свидетель­ствует о конкурентоспособности рос­сийских архитекторов. И мнение, что российская архитектура находится в депрессии, несправедливо.
Вторичный или слабый проект для Франции неприемлем. Опыт реали­зации принципиально новаторских подходов в Париже гораздо серьез­нее, чем в Москве. После российско­го заказчика готовый проект будут основательно смотреть французы. Расположенный в сердце города, рядом с современной архитектурой Музея Бранли, этот центр для России и РПЦ — своего рода интеллектуаль­ный прорыв.
Есть мнение, что победила самая доро­гостоящая концепция. Это не правда. Опре­делить окончатель­ ную сумму на дан­ный момент не сумеет никто. Брать за аналог Музей Бранли или иное современное здание Пари­жа представляется некорректным. Стоимость зависит от материалов, технологических составляющих, их архитекторам еще предстоит выбрать, и в первую очередь — от цели, кото­рую ставит заказчик. Тут возможны два варианта. При первом строитель­ство ведется на основании жесткого бюджета. При втором важен резуль­тат, а стоимость менее существенна.
Данный проект — знаковый для русской православной церкви и для России в целом. Сегодняшнее храмо­вое строительство, осуществляемое церковью, отличает крайне консерва­тивный характер. При этом на рубеже XIX-XX веков оно велось энергично, для церкви работали выдающиеся, профессионально одаренные авто­ры — Шехтель, Щусев, Покровский, каждый активно развивал свой язык, свою систему образов. Русский центр в Париже сегодня — это первый для православной церкви пример выхо­да из изолированного состояния. Мы сможем увидеть современный храм, но оставшийся верным традиции». 
Михаил: «Храм будет утопать в роскош­ном саду. Остальные функции мы объ­единили в угловом здании и полностью накрыли участок тонким покровом. Это главная формула. Если вникать в детали, то мы придумали сквозную пешеходную аллею, ведущую прямо от набережной, светящиеся медиафа- сады и купола... Тема гринбилдинга, столь понятная европейцам, — осно-
ва проекта. С помощью французских инженеров IOSIS Batiments мы ввели инновационные экорешения: самоо­мывающуюся кровлю со встроенны­ми фотовольтаическими панелями и с последующим использованием воды в системах отопления, ороше­ния и проч... Профессиональная зада­ча сейчас реализовать идею в постро­енном объекте, несмотря на все слож­ности реальной жизни. На этом мы и сосредоточимся».